Чтобы спасти сына, мать родила ребенка-донора

Пятилетний мальчик третий год живет в больничной палате

Вместо детской площадки — огороженная забором территория ярославской детской клинической больницы №3, женщины в белых халатах, ежедневные капельницы и уколы, невкусная больничная еда. Маленький Илья Зайцев редко бывает дома, потому что три года назад ему поставили ужасный диагноз «апластическая анемия Фанкони», заболевание, при котором костный мозг не способен вырабатывать кровяные тельца. Врачи сказали: нужен донор для трансплантации стволовых клеток, и супруги Виктория и Алексей родили для этого второго ребенка.

- На цветочном складе, где мы работали с мужем, все замечали: сотрудницы никак не могут забеременнеть, - рассказала мама Виктория. - Дело в том, что там хранились выращенные в Голландии цветы - не знаю уж, какими удобрениями их поливали. Когда я узнала, что у нас будет Илюшка, старалась себя беречь, но весь срок до декрета работала с этими цветами. Кто знал, что все так обернется...

Илья родился маленьким, всего 2250 килограммов, были проблемы с желудком, но постепенно ребенок шел на поправку, стал набирать вес и родители вздохнули с облегчением. - Когда ему было два годика, я заметила, что после ушиба появляется огромный синяк, вскоре все тело у сына было в гематомах, - вспоминает Виктория. - Нас направили к гематологу, он и поставил диагноз - большие пальчики на руках с рождения недоразвиты, а это один из признаков. Врачи в роддоме этого не поняли.

Зайцевы рванули в Москву.

Одна больница, вторая... В центре онкологии имени Рогачева сказали: единственный шанс спасти малыша - родственная трансплантация костного мозга или стволовых клеток. Причем, от брата или сестры - взрослый для такой операции не подходит.

Баночки пуповинной крови младенца, как пояснили в клинике, хватит, чтобы начать лечение Ильи — стволовые клетки собирались вживлять ему в костный мозг. Для новорожденной эта операция не опасна.

- Я рожала Варечку прямо в московском центре онкологии, чтобы врачи сразу же взяли свежую кровь, - говорит мама. - Но она не подошла, нужно было 10 хромосомных совпадений из 10. Третьего ребенка мы не будем рожать — нет никаких гарантий, что это поможет Илье.

Пока Виктория сидит дома с годовалой Варей, ее муж Алексей вот уже полтора года живет с сыном в больничной палате на 7 человек. Сегодня Ильюша много спит, медленно угасает на руках у отца. Больше, чем на сутки его домой не отпускают — ребенку там становится хуже.

- Он резко бледнеет, слабеет, начинаются кровотечения изо рта и носа, даже уколы не помогают, - говорит мама. - Я реву, а он меня успокаивает: «все нормально, мам, тромбоцитики покапают и выпишут». Я не могу ни на работу выйти, ни Лешу сменить в больнице — дочка еще маленькая. Потом будет проще, конечно. Не хочется думать об этом «потом».

Врачи избегают вопросов, не строят прогнозов, сколько Илье осталось жить, и ежедневно переливают ему кровь до тех пор, пока это не станет бессмысленным.

- Вот бы проснуться и понять, что это был сон, чтобы Илюша бегал и смеялся заразительным детским смехом, - говорит Виктория, вытирая щеки. - Ничего, я сейчас поплачу... Господи, как же хочется, чтобы у малыша было настоящее детство.

Ярославские врачи уже творили чудеса, буквально выращивая "безнадежных" детей. Родители Ильи тоже надеятся на чудо, которое тоже помощет им спасти своего сына.

Комментарий специалиста

- Сама трансплантация - это фактически переливание крови, в которой участвуют новые стволовые клетки. Для этого полностью убивают иммуную систему ребенка, при этом высокий риск подхватить любую болезнь, - комментирует Ирина Волкова, детский врач-гематолог. - Даже если донор найдется, то вряд ли комиссия по трансплантации согласится на операцию для Ильи. Его здоровье подорвано частыми переливаниями, накопилось много железа, он уже не очень хороший кандидат на трансплантацию.