Исповедь заключенной: жительница Рыбинска рассказала, как ей удалось выжить в тюрьме

Узница исправительной колонии поведала о нескольких "ходках" и существовании в изоляции

Галина Воробьева родилась в Рыбинске. За 33 года женщина успела трижды стать матерью, неоднократно нарушить закон и отбыть заслуженное наказание. Расскаяние пришло, а вот поздно или нет, решать только ей, главное - это желание исправиться. О нелегких годах за решеткой Галина поделилась с Lenta.ru

А было ли детство?

Родители Галины разошлись, когда девочка была еще совсем маленькой. Спустя десятилетие мама умерла, а ребенка отдали в детский дом. У отца к тому времени уже была другая семья, и ему было не до Галины.  В 16 лет она выпустилась из детского дома со специальностью портной-закройщик, стала жить сама по себе: вечеринки, легкие наркотики, друзья — и никакого контроля. Потом появились героин и амфетамин. Случались и счастливые моменты. Девушка вышла замуж и родила сына и дочь. Но ее продолжало "тянуть на приключения". Она могла неделями не появляться дома, за что в 2007 году ее лишили материнских прав.

Веселая жизнь

-В 2010 году была еще одна попытка начать нормальную жизнь. Я устроилась на работу, попыталась стать нормальным человеком. Перестала колоться, но начала пить. Просто заменила одно другим. Когда выпиваешь, легко заводить новые знакомства, - рассказала Галина.

Новые друзья не только выпивали, но и шли на разбой и грабеж. Девушка стала частью этой преступной жизни, и в конечном итоге ее «закрыли»

- В СИЗО провела восемь месяцев. После общения с уголовниками в своей компании я была наслышана про порядки. Есть такое понятие — семейничество: подружилась с двумя сокамерницами, мы вели общее хозяйство, делились продуктами, с остальными были ровные отношения, - рассказала девушка о начале первого своего срока.

Женская колония – свои порядки и свои «понятия»

В 2012 году Галину отправили в женскую колонию в Ленинградской области и дали три года. Там ей пришлось привыкать к новым условиям жизни.

- Залог успеха на зоне в том, чтобы «хорошо сидеть». А что это значит? Чтоб не наезжала администрация, чтоб ровные отношения с зечками. Ты должна уметь за себя постоять. Я вот уверенная в себе, физического давления на меня было мало, в основном моральный пресс. Напряжение каждый день, потому что каждый день ты должна отстаивать свои права: на место в комнате питания, в каптерке, на розетку, в курилке, ну и так еще по мелочи. Но если рот не открывать, если не можешь отстоять свое мнение, разрулить ситуацию, то тебя чморят. Делают разные пакости: бойкот процветает, тебе говорят все, что о тебе думают, могут подложить запрещенку — духи, цветные вещи. На воле это мелочи, а там это взыскание, и если его получишь, то уже не можешь выйти по УДО, - поделилась девушка.

В первый свой тюремный срок Галина встретила землячку по имени Яна.  В тюрьме очень радуются, когда встречают земляков, и обычно такие люди друг другу помогают. Так случилось и на этот раз.

-Я обратилась к Яне за помощью, и через некоторое время мне, новичку, разрешили носить свои сапоги и водолазку с блестками. Еще Яна помогла мне с работой. Сначала меня распределили на швейное производство, но там платили копейки — 300-400 рублей в месяц. А потом Яна устроила меня на вольное производство, которое было на территории нашей колонии. Там производили пластмассовые изделия. Зарплата уже 2000 рублей в месяц плюс бонусы за переработку, - рассказала Галина

Опять двадцать пять

В 2015 году Галина вышла на свободу и твердо решила не возвращаться на зону никогда. Но не получилось. Девушка нашла работу, директор кафе, где она работала официанткой, закрыл глаза на темное прошлое ярославны. Галина влюбилась и забеременела. Только вот партнер оказался наркоманом. Молодые люди расстались. А дальше все по стандартному сценарию – веселая компания, алкоголь, ссора и …. новый срок.

- Мне дали 2,5 года. Мой начальник просил за меня и соседи, поэтому получила по минимуму. Прокурор просил пять лет. Приехала в Можайскую колонию с огромным животом: 36 недель срока. Сама волокла два тяжеленных чемодана, никто из сотрудников не помог, - вспоминает Галина печальные дни в своей жизни.

Новая жизнь

-После родов я стала работать нянечкой в доме ребенка при колонии. Декретный отпуск 71 день. У меня были 15 новорожденных, я буквально выползала с работы. Малыши постоянно плачут, потому что голодные, морально очень тяжело. Даже не было возможности увидеть своего ребенка. Впервые сына увидела через четыре месяца. В Можайке с 2010 года зечки жили вместе с детьми, но потом из-за какой-то инфекции детки стали умирать, и корпус совместного пребывания закрыли. В 2012 году его открыли, но мамочки все равно не жили с детьми, - девушка рассказывает о том, как ее разлучали с собственным ребенком.

После вышеперечисленных событий тюремные мамочки стали жаловаться и писать во все инстанции и президенту. Правда не все послания доходили до адресатов. Но итог был положительный, когда Матвею, сыну Галины, исполнилось восемь месяцев, они снова стали жить вместе.

-Ничего слаще морковки мой сын не видел. Я была в постоянном поиске вкусняшек для него, витаминов. Конфеты, печенье, фрукты — все под запретом. Можно только то, что в официальном меню, а там только зеленое яблоко. Когда я в первый раз дала ему банан — Матвею было полтора года, — он не знал, что с ним делать, - сокрушается Галина

Все с начала

В ноябре 2017 года Галину освободили. Две комнаты в коммуналке, которые ей принадлежали, "благодаря" соседям пришли в негодность.

- Соседка-бабушка умерла, пока я сидела, а ее дочь продала ее долю. Новые хозяева весь строительный мусор, весь хлам свалили в мои комнаты, в них обвалился потолок, были выбиты окна, сейчас они непригодны для житья. Нужны средства на ремонт, их у меня нет. Первые месяцы мы с сыном жили в кризисном центре, там я прошла реабилитационную программу, чтобы избавиться от тюремных привычек, - рассказала девушка

Сейчас она вместе с сыном живет у подруги и планирует начать все с начала. Галина мечтает о нормальной жизни – жить как все, водить ребенка в садик, общаться с родственниками.

- Дрянь я редкостная, надо было отсидеть два срока, чтобы понять и оценить то, что мне было дано. Теперь я не имею права опускаться, - созналась бывшая узница.